— А он торопился. Неистово, взахлеб наслаждаясь тем, что каждодневно дарила ему жизнь, щедро делясь этой радостью со всеми, кто оказался рядом. Торопился расти, мужать…
Таким и остался в памяти друзей-сослухивцев, родных и близких. И на фотографии, сделанной на блокпосту под Гудермесом, его удивительная, полная доброты улыбка никак не сочетается с оружием смерти в руках.
Девятнадцать с небольшим – не самый подходящий возраст, чтобы уйти из жизни. Даже если в конце её – подвиг.
Фирюза Харисовна Бурбаева, мать.
— Есть люди, про которых думаешь, что они пришли на землю, чтобы облегчить твою участь. Общаясь с ними, чувствуешь такую доброту и любовь, что на душе становится светло и радостно. Я не придавала значения своим словам, когда говорила матери Ифрата, что мальчик ее рожден для подвига. Ведь он рос у меня на глазах, я никогда не думала, что эти слова станут пророчеством. Теперь, когда смотрю на небо, такое же светлое и чистое, как его душа, и когда вижу в нем светлое облачко – всегда думаю о том, что это Ифрат посылает нам всем привет.