Масленников Виталий Викторович

Масленников Виталий Викторович-стрелок, гвардии рядовой.

Родился 16.12.1975 года в городе Новокузнецке Кемеровской области. Окончил 8 классов школы в родном городе.

23 января 1994 года призван в ряды Вооруженных Сил РФ Орджоникидзевским РВК г. Новокузнецка.

Принимал участие в боевых действиях по восстановлению конституционного порядка на территории Чеченской Республики.

Служил стрелком 693-го гвардейского мотострелкового Вапнярско-Берлинского Краснознамённого, орденов Суворова и Кутузова полка 19-й мотострелковой Воронежско-Шумлинской Краснознамённой, орденов Суворова и Трудового Красного Знамени дивизии (войсковая часть 66431; ППД-г.Владикавказ).

Виталий Викторович Масленников погиб в Назрановском районе возле села Гази-юрт утром 11.12.1994 года, когда по колонне российской армии начали стрелять из леса. Он стал первой жертвой «официальной» войны с российской стороны.

Похоронен 19 декабря 1994 года на Кузнецком кладбище г. Новокузнецка.

Награжден орденом Мужества (посмертно).

ПАМЯТЬ:

Имя Виталия Викторовича Масленникова увековечено на доске скорби мемориального комплекса в честь воинов – участников локальных конфликтов «Черный тюльпан» в г. Новокузнецке.

Из книги Г. Трошева «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» 

«На рассвете 11 декабря сводный отряд начал движение, но уже к полудню поступили тревожные доклады: на мосту, при въезде в г. Назрань, колонна остановлена местными жителями, которыми руководили вооруженные ингушские милиционеры, сожгли 10 наших автомобилей, 6 перевернули. В 17 часов 15 минут начальник штаба доложил, что в районе Гази-Юрта со стороны леса по колонне машин открыта стрельба из автоматического оружия. Появились первые жертвы – убит рядовой Виталий Масленников.

Его фамилию я запомнил. Это был первый мой подчиненный (а может быть, первая жертва чеченской войны), который погиб даже не в бою, а от выстрела из-за угла. О чем я подумал тогда, слушая поступавшие доклады об убитых и раненых? Не буду кривить душой, не помню. Но было ощущение общей тревоги, какой-то неразберихи, полуправды. Впрочем, то же состояние испытывали многие офицеры нашего корпуса. На других направлениях выдвижения такая же картина: из-за живого щита, составленного из стариков, женщин, детей, выскакивали мужчины с заточенными металлическими штырями и протыкали колеса, специальными крючьями обрывали трубки бензопроводов и тормозов. Многие места на маршруте следования колонны минировались. В общем, в те дни Ингушетия превратилась в очаг сопротивления. Уже только по одному этому признаку стало понятно, что походным маршем в Чечню нам не войти».